Главная
    Статьи
    Мероприятия
    Новости
    Партнеры
    Авторы
    Контакты
    Вакансии
    Рекламодателям
    Архив
       
       
       
    КАРТА САЙТА
 
 
 

Журнал "Мировая энергетика"

Статьи, аналитика, обзоры

 

 
         
     
 

Какую страну мы построим?

 
   

Концепт-прогноз долгосрочного развития России

 
 

Андрей БЛОХИН,
Институт народнохозяйственного прогнозирования РАН, доктор экономических наук

 
  Экономический рост, наблюдавшийся в России последние шесть-семь лет, оказался для многих неожиданным и непланировавшимся процессом. Во многом он происходил под действием стихийных рыночных сил, связанных с удачной конъюнктурой нефти, притоком спекулятивных капиталов с мировых рынков на фоне циклического кризиса в развитых странах, просветлением теневой экономики, а также высвободившимися в результате предшествовавших реформ силами саморазвития экономики (конкуренция, предпринимательская активность, новые рыночные технологии) и другими аналогичными причинами.

Эти факторы и определили логику построения воспроизводственной модели экономики данного периода. Ее стержень - контроль над получением и перераспределением сырьевой ренты, дополненный системой государственного капитализма в крупном бизнесе и расширением государственных расходов на социальные программы.

В то же время рост ВВП за счет сырьевых отраслей на уровне примерно 7% в год возможен лишь на ограниченных временных горизонтах, когда цены на сырье повышаются сравнительно высокими темпами либо происходит активное расширение добычи сырья. И та и другая возможности ограничены мировым спросом на сырье и условиями его добычи. К настоящему времени они перестали давать импульс к развитию сырьевой экономики, хотя и поддерживают пока высокий уровень получаемой страной сырьевой ренты. На длительных горизонтах можно надеяться лишь на то, что сырьевые отрасли обеспечат в лучшем случае 2-3 % роста ВВП.

Действительно, система госкапитализма с развитием крупных государственных корпораций имеет весьма ограниченную сферу распространения и ограниченные резервы роста эффективности. Крупные госкорпорации могут, конечно, способствовать сокращению рисков и издержек развития, стать "трамплином" для среднего и малого бизнеса в освоении формирующихся и расширяющихся рынков. Но такой успех, во-первых, может быть достигнут не дольше, чем в среднесрочной перспективе, и, во-вторых, будет означать переход к иной воспроизводственной модели развития, в которой госкорпорации рано или поздно займут вспомогательную роль либо растворятся в новой рыночной системе.

На долгосрочном горизонте начинает "работать" то, что создание преференций для крупных госструктур неизбежно ведет к накоплению рисков и потерь от устойчивой дискриминации других экономических агентов, в частности среднего и малого бизнеса, к фрагментации рынков, искажению стимулов экономического роста и развития, к институциональным перекосам на финансовых рынках и в финансовой инфраструктуре.

Вопрос о принципиальной модернизации стабилизационной модели из-за ее высоких средне- и тем более долгосрочных рисков и угроз встанет уже в ближайшие годы.

ПРЕДПОСЫЛКИ ЦИКЛИЧЕСКОГО КРИЗИСА

После интенсивного экономического роста российской экономики в начале века, т.е. примерно к 2003 - 2004 г. начали складываться условия для созревания ее циклического кризиса. До этого наблюдались периоды "взрывного" роста некоторых отраслей и сегментов рынков, измеряемые двух- и даже трехзначными показателями (в процентах). К их числу относились самые разные виды деятельности в пищевой промышленности и машиностроении, строительстве и связи, металлургии, химии, сфере услуг и т.д. В мировой истории подобные кризисы происходили многократно, и, не вдаваясь в подробности, их причиной становился именно чрезмерный рост отдельных сегментов экономики, приводящий к кризису перепроизводства соответствующих групп товаров. Предположительно, такой кризис мог и должен был у нас наступить примерно в 2005-2006 годах.

Вероятно, подобный кризис в российской экономике не приобрел бы катастрофического характера, поскольку предшествующий ему рост был непродолжительным и во многом восстановительным. Некоторые опасения экспертов вызывали перегретые финансовые рынки - недвижимости, корпоративных облигаций, банковских кредитов, векселей, дефицит средств в пенсионной системе. Не случайно именно тогда Минфин России инициировал создание Стабилизационного (а по сути - стерилизационного) фонда РФ. Однако и финансовый кризис лишь привел бы в соответствие друг другу финансовые институты и товарные рынки. Кризис в экономике и обществе - это, как правило, очищение, избавление от диспропорций.

Быстрый и устойчивый рост цен на нефть и энергичное строительство системы госкапитализма как доминирующей модели российской экономики, опирающейся на вертикаль власти, изменили сценарий ожидавшегося кризиса.

Известно, что финансовые пирамиды падают, лишь приближаясь к границам освоенных (зараженных) ими рынков. Сами эти границы резко расширились, но причины перегрева не устранились, больше того, перегрев только усиливался, несмотря на активную стерилизационную политику в виде накопления Стабилизационного фонда и роста валютных резервов.

Теперь, когда цены на нефть в целом стабилизировались, финансовый кризис, симптомы которого были придавлены, но причины не устранены, все равно наступит. О его приближении свидетельствует, в частности, состояние рынка недвижимости, которое многие эксперты оценивают как предкризисное. Все большую тревогу вызывает быстрый рост потребительского кредитования и, главное, - рост невозвратов и "перекредитования" (когда последующие кредиты берут для погашения предыдущих).

Такой кризис, вероятно, не окажет серьезного влияния на экономику, связанную с развитием ее реального сектора. Он заметно заденет часть банковского сектора, которая "завязана" в операциях на рынке недвижимости и потребительском кредитовании. Скорее всего, такой кризис, если он произойдет в ближайшие полгода-год, не сильно ударит по бюджетной системе и государственному долгу - слишком велика "подушка" Стабилизационного фонда и валютных резервов. В то же время на усиление кризиса будет и грать тот фа кг, что за несколько лет роста цен на нефть сложилась инерция расширения бюджетных программ, в частности, социальных расходов.

Таким образом, можно утверждать, что кризис созрел, так или иначе, он "вырвется наружу". Особую остроту ему будет придавать сочетание (наложение) циклического финансового кризиса и кризиса системы госкапитализма из-за чрезмерного уровня коррупции и бюрократизма. Довольно болезненным окажется кризис для крупного бизнеса из-за его слишком высокой близости с государством. В весьма малой степени пострадает и раньше всех начнет выигрывать от него средний и малый бизнес.

КРИЗИС НЕ ЗНАЧИТ РЕВОЛЮЦИЯ

Конечно же, не следует понимать "конфликт", "слом", "кризис" как революционные перевороты и тем более боевые действия, но и без потерь, отказа от некоторой части накопившихся обязательств не обойтись. Картинка получается гораздо сложнее, чем просто борьба двух или нескольких общественных сил. Дело в том, что, по сути, госкапиталистическая экономика нефти и газа и новая несырьевая экономика - это две разные экономики с разными рынками и разными сферами влияния.

Экономика нефти и газа - крупный бизнес, главные интересы которого в основном за рубежом. "Энергетическая сверхдержава" действительно научилась диктовать мировым рынкам волю, равную ее потенциалу, и с ней по-настоящему считаются в мире. Внутри страны интересы у нее лишь к недрам, инфраструктуре и сопряженным с ней отраслям (а это лишь небольшая часть экономики), кадрам (тоже лишь часть трудового потенциала), расположению штаб-квартир в столице.

Наоборот, экономика обрабатывающей промышленности и сферы услуг сегодня - в основном средний и малый бизнес, главные интересы которого лежат внутри страны. Его кадры, ресурсы и основная часть рынков пока здесь. На внешние рынки этот бизнес тоже выходит, но там он пока не превратился в крупных игроков по мировым меркам.

Механизмы перелива из одной экономики в другую могут быть разными. Во-первых, это инструменты государственного регулирования - от укрепления рубля в целях стимулирования притока инвестиций, импорта машин и оборудования до расширения социальных программ, повышающих спрос домохозяйств со стороны менее защищенных слоев общества. Во-вторых, объективный рост инвестиций в несырьевую экономику из источников, связанных с нефтяной рентой, стимулируемых повышающимся спросом домохозяйств, в силу инерции роста реальных доходов населения. В-третьих, существуют и менее явные механизмы, связанные, например, с сохраняющимся (довольно масштабным по объему) перекрестным субсидированием потребителей услуг естественных монополий через тарифы на газ и электроэнергию.

В результате политическое руководство страны становится заинтересованным не только в инвестициях в новую экономику, но и в ослаблении чрезмерного бюрократического давления на средний бизнес со стороны среднего и мелкого чиновничества. Таким образом, механизмы власти и управления на местах должны в ближайшее время (год-два) начать перестраиваться под новую экономику среднего бизнеса. Вертикаль власти начнет ослабляться, судебная реформа активизируется, избыточное государственное регулирование постепенно станет вытесняться саморегулирующимися организациями бизнеса.

В то же время активность самого нефтегазового бизнеса сейчас уже все более уходит в глобальные энергетические игры со своими успехами и неудачами, освобождая внутреннее пространство для растущего несырьевого бизнеса. Даже при снижении мировых цен на нефть и, более того, в случае серьезного кризиса мировой экономики энергетика долго еще будет оставаться одним из ключевых факторов глобальной экономики и политики, позволит превращать нефтяную ренту в политическую. Тем не менее даже и в этом случае нефтегазовый сектор вынужден будет часть своих доходов инвестировать в развитие российской несырьевой экономики с тем, чтобы обеспечить поддержание внутренней стабильности российского общества.

ПОТЕНЦИАЛ РОСТА НЕСЫРЬЕВОЙ ЭКОНОМИКИ

Серьезным фактором предстоящего экономического роста является высокий (и растущий) спрос домохозяйств, важным дополнительным источником которого стала нефтяная рента. Причем следует добавить, что рост реальных доходов ведет и к интенсификации факторов спроса - некоторое насыщение ранее отложенного спроса уже начинает приводить к сдвигам от потребления продовольственных товаров к товарам долгосрочного пользования (ТДП), жилью, росту сбережений, повышению требовательности к качеству товаров и услуг.

О потенциале роста капитализации несырьевой экономики говорят и данные о динамике сальдированного финансового результата деятельности организаций обрабатывающих производств за последние годы (данные Росстата). Прирост этого показателя в 2004 г. составил более 70% (!) по сравнению с предыдущим годом. В 2005 г. его значение составило почти 60%. За январь - май 2007 г. по сравнению с аналогичным периодом прошлого года оно оказалось равным примерно 50%. Это очень высокие показатели - примерно в 2 - 2, 5 раза превышающие общероссийский уровень.

ИНВЕСТИЦИИ

В обозримой перспективе одним из важнейших преимуществ станет то, что российский бизнес не обременен такими долгами, как западный. Что он действует под юрисдикцией российского государства, которое тоже не обременено такими долгами и обязательствами, как западные страны, и особенно США. Что российский трудовой потенциал не столь требователен и избалован, как на Западе. В отличие от западных российские банки не обременены долгами населения, которые оно (население стран "золотого миллиарда) никогда уже не сможет вернуть.

Отсутствие перечисленных долгов и обязательств становится все более значимым конкурентным преимуществом с ростом рисков серьезного кризиса американской экономики. Вероятность его с каждым годом повышается и наверняка все более принимается во внимание крупными игроками мирового бизнеса. Очевидно, что с наступлением подобного кризиса и последующей за ним многолетней депрессии в мировой экономике российское экономическое пространство может стать прибежищем для "бегущего" из западной экономики капитала. Но и до кризиса указанные риски и долговые нагрузки создают серьезные мотивы к притоку прямых инвестиций в российскую экономику.

ПОТРЕБЛЕНИЕ ТОПЛИВА И ЭНЕРГИИ

Развитие несырьевого сектора приведет к существенному увеличению спроса на топливо и энергию, росту тарифов на газ и электроэнергию, внутренних цен на нефть, что, в свою очередь, приведет к следующим последствиям:
  • появятся и будут усиливаться стимулы к сбережению энергии, а в последующем, по достижении достаточно высокого уровня цен и тарифов, начнут внедряться энергосберегающие технологии;
  • будет все более повышаться вклад этого фактора в себестоимость продукции, что со временем, вероятно, уже в среднесрочной перспективе начнет сокращать эффективность (прибыльность и рентабельность) ее производства и проявится как дополнительный фактор усиления циклического кризиса к середине временного интервала 2015-2020 гг.;
  • появится эффект перераспределения энергии и топлива между потребителями. Отказ одних из них (причем иногда вынужденный, вплоть до банкротства) от сбереженной части энергопотребления будет приводить не к появлению свободных ресурсов, а отбираться бизнесами, готовыми платить за нее более высокую цену. В результате энергетика все равно будет работать в привычном (и усиливающемся) режиме нагрузок и перегрузок;
  • рост цен и тарифов на топливо и энергию приведет к постепенному выравниванию внутренних и внешних условий их приобретения. По мере разворачивания мирового кризиса ТЭК России сможет частично компенсировать падение внешнего спроса ростом внутреннего, что приведет к расширению предложения топлива и энергии на внутреннем рынке и затормозит рост цен и тарифов;
  • рост цен на топливо и энергию приведет к необходимости перекладывать на домохозяйства и бюджет сокращающееся перекрестное субсидирование потребляемых населением услуг ЖКХ. У этой проблемы будет вполне естественное решение: в условиях быстрого экономического роста доходы работающего населения будут повышаться, и возможности бюджетной системы для субсидирования соответствующих расходов низкодоходной части населения тоже будут активно наращиваться; описанные процессы существенно изменят баланс сил в отношениях центр - регионы. Сила центральной власти, обеспеченная перераспределением нефтяной ренты, станет все более ослабевать, а экономика, растущая в регионах, становиться все более самостоятельной и не зависящей оттакого перераспределения. Наоборот, сама нефтяная рента будет все больше приходить с внутреннего рынка, и региональные власти шире станут диктовать условия ее использования.
  •  
         
     

    Журнал "Мировая Энергетика"

    Все права защищены. © Copyright 2003-2011. Свидетельство ПИ ФС77-34619 от 02.12.2008 г.

    При использовании материалов ссылка на www.worldenergy.ru обязательна.

    Пожелания по работе сайта присылайте на info@worldenergy.ru