| |
return_links(1);?> |
return_links(1);?> |
return_links(); ?> |
|
| |
| |
Переработка на излете
|
|
| |
Очевидно, что интеграция нашей страны в Европу без перестройки производства и запуска современных процессов переработки нефти невозможна.
Но государство по необъяснимым причинам устранилось от решения этих проблем. Если оно упустит уникальный шанс, который дают высокие цены на нефть,
и не осуществит глубокую модернизацию НПЗ, то может навсегда потерять дорогой европейский рынок нефтепродуктов, окончательно законсервировав свою техническую отсталость.
|
|
| |
Борис РУБАШКИН
|
|
| |
Со времен дефолта российские компании предпочитают вкладывать деньги в добычу и
транспортировку нефти — переработка считается нерентабельным бизнесом. Хотя
общеизвестно, что только развитие перерабатывающих отраслей способно в корне
изменить жизнь в стране: стремительный рост ВВП и борьба с бедностью невозможны
в государстве, настроенном только на сырьевую волну. Мучительная борьба
бизнеса со своими историческими страхами, похоже, склоняется в сторону здравого
смысла: самые продвинутые нефтяники двумя руками голосуют за технический
прогресс.
Дышите чистым воздухом
Европейцы, и не только они, хорошо понимают, что защита от вредных выхлопов
автомобилей — вещь необходимая, и безропотно платят за специальные
нейтрализаторы отработанных газов и экологически чистое моторное топливо. Более
того, многие предпочитают ездить на новых машинах с гарантией от
фирмы-производителя, а по истечении гарантии продавать авто. Нашим
автомобилистам такое и не снилось. Экологизация жизни — вещь сугубо затратная.
Повсюду в мире государства помогают своим нефтеперерабатывающим заводам,
производящим экологически чистое моторное топливо, перестраивать экономику под
природоохранные программы. Так, различного рода налоговые преференции полу чают
практически все производители моторного топлива в Европе.
У нас, увы, подобная практика отсутствует. Может быть, российские НПЗ не в
состоянии производить очищенное моторное топливо и потому блокируют процесс
интеграции в Европу? Отнюдь, мы, если захотим, сможем выпускать топливо любого
качества, но с трудом и понемногу. На российских заводах в основном
эксплуатируются установки каталитического крекинга, позволяющие получать
бензины с невысоким октановым числом. Его увеличение достигается путем введения
в прямогонный бензин различных присадок, что, по сути, является ноу-хау
российских нефтехимиков, которые в свое время удачно применили технологии,
доставшиеся в наследство от советской «оборонки».
Первые шаги навстречу объединенной Европе сделаны: выпущены стандарты,
призванные сблизить характеристики моторных топлив, производимых в России, с их
западными аналогами. Введен в действие ГОСТ Р 51866-2002 «Топлива моторные.
Бензин неэтилированный. Технические условия». Он полностью соответствует нормам
Европейского стандарта EN 228. Правда, параллельно действует старый ГОСТ Р
51105-97, содержащий в отличие от вышеназванного требования на бензин
устаревшей марки АИ-80 (А-76). Основные различия этих двух документов находятся
исключительно в плоскости экологических характеристик моторных топлив, а вот
их эксплуатационные свойства практически ничем не отличаются. К сожалению, опыт
промышленного освоения производства бензинов по европейским меркам у нас не
совсем удался, поскольку себестоимость моторного топлива с улучшенными
экологическими показателями оказалась гораздо выше, чем у обычных бензинов, и
российский потребитель не захотел платить за такое улучшение. Аналогичная
ситуация сложилась и вокруг дизельного топлива.
Через тернии к Евро
Спрашивается, какой экономический смысл частным компаниям вкладывать огромные
деньги в переоборудование заводов под производство топлива европейского
качества, когда налоговые преференции российским законодательством не
предусмотрены и внятной позиции государства на сей счет не прозвучало.
В то же время возникает вопрос, как быть с международными обязательствами
России, ее вступлением в Евросоюз, ВТО, интеграцией в мировую экономику? С
ратификацией Киотского протокола, наконец? По мнению доктора технических наук,
заведующего отделом автомобильных и авиационных бензинов Всероссийского
научно-исследовательского института по переработке нефти (ВНИИ НП) Вячеслава
Емельянова, все дело в цене вопроса. Нейтрализаторы отработанных газов,
которыми на Западе оснащены все автомобили, стоят дорого. Недешевы и
экологически чистый бензин и дизельное топливо. Выложить дополнительно 1500
долл. за чистый воздух массовый российский покупатель не в состоянии. Как на
этом фоне Россия собирается переходить на стандарт Евро-2, предполагающий
оснащение автомобилей специальной техникой, непонятно.
Сегодня в нашей стране лишь каждая десятая машина имеет необходимое
оборудование. Велик парк старых машин, которые в Европу уж точно не поедут.
Сегодня даже Польша не пропускает через свои границы путешественников на
«жигулях», а дальнобойщикам на международных перевозках срочно пришлось
поменять автотранспорт: отныне наши водители в зарубежные рейсы отправляются
лишь на грузовых «вольво» и «мерседесах». Налицо дефицит экологически чистого
дизельного топлива, и на самом высшем уровне принято решение проложить по
территории России коридоры, где могли бы ездить западные грузовые фуры и
беспрепятственно заправляться.
Много тут непонятного: с одной стороны, есть решение организовать заправки для
иностранцев, с другой — нежелание экономически поддержать отечественных
производителей экологически чистого топлива. Если нет денег на налоговые
преференции под модернизацию НПЗ, то спрашивается, почему предоставляются
льготы производителям устаревшего бензина АИ-80 (А-76)? Официально его
масштабный выпуск (до 40% от общего объема) объясняют большим парком устаревших
машин, неофициально дешевый А-76 легко превращается в «высокооктановый», благо
нашим технологиям присадок от ВПК нет равных в мире... Если такое положение
вещей — норма жизни, чего стоит Энергетическая стратегия России, назвавшая
развитие нефтегазопереработки, нефте- и газохимической промышленности
приоритетом государственной энергетической политики? Документ признает
необходимость «специальных мер поддержки капиталовложений». При этом
стратегией предусматривается смехотворно малый рост объемов переработки нефти к
2020 г. — до 190–215 млн т/год — с одновременным увеличением глубины переработки
с 69 до 85%..... Хотелось бы узнать, каким это образом и за чей счет будет производиться переоборудование нефтеперерабатывающих заводов, в которые
долгое время не вкладывалось ни копейки?!
В порочном круге
Россия не определяет мировые цены на нефть и основные нефтепродукты. Но вот
поставлять на мировой рынок более ценные нефтепродукты взамен топочного мазута
мы потенциально можем.
Единственный путь решения этой задачи — углубление переработки нефти до
среднеевропейского уровня — за счет строительства комплексов глубокой
переработки мазута. Дополнительное потребление Россией 10 млн т нефти в год
обеспечит создание как минимум 2 млн новых рабочих мест. Разве это не реализация
программы по борьбе с бедностью, о которой постоянно говорит президент В. Путин?
Что делать нефтепереработчикам: ориентироваться на внутренний рынок, не желающий
приобретать современное топливо с улучшенными экологическими характеристиками,
или пытаться найти свою экспортную нишу? Выбрать не так просто. Сегодня около
90% экспорта нефтепродуктов приходится на Европу. Ожидается, что в перспективе
экспорт российских нефтепродуктов будет снижаться из-за низкого качества
отечественного автомобильного бензина, дизельного топлива и высокой стоимости
их доставки на внешние рынки. Кроме того, «прямогонка», прежде поставляемая на
экспорт в качестве сырья для нефтяной промышленности Запада, все больше
востребована на внутреннем рынке (так к ак облагается нулевым акцизом). Так что
из продуктов нефтепереработки, кроме топочного мазута, нам, похоже, и
продавать нечего.
Получается, что современное оборудование на отечественных НПЗ как бы ни к чему.
Западные рынки нефтепродуктов давно поделены, и нас там никто не ждет.
Государство отпустило нефтяные компании на все четыре стороны, в их политику не
вмешивается, налоговые преференции выдаются исключительно по запросам
лоббистов. Стало быть, экономические стимулы к углублению нефтепереработки в
России начисто отсутствуют. Но Энергетическая стратегия настоятельно агитирует
заняться модернизацией нефтепереработки! Порочный круг замкнулся.
Под федеральной «крышей»
За последние пять лет, которые отмечены высокими мировыми ценами на нефть, ВИНК
по-разному относились к своим перерабатывающим мощностям, и здесь можно
проследить любопытную закономерность. Компании, где велика доля
государственного участия, в большинстве своем понимают необходимость
углубления нефтепереработки и активно работают в этом направлении. Хотя не
исключено, что уверенности им прибавляет именно присутствие федеральной
«крыши». Так, «СлавнефтьЯрославнефтеоргсинтез»вложила в программу модернизации
НПЗ 105,65 млн долл. кредитных ресурсов, полученных от Банка международного
сотрудничества Японии (JBIC) под гарантии правительства РФ, и 60,3 млн долл.
собственных средств завода и компании «Славнефть». Полная стоимость программы
модернизации составляет 500 млн долл. Ввод в строй производственных мощностей
позволит довести глубину переработки нефти на НПЗ до 75%. Государственная
компания «Роснефть» много занимается своим заводом в Комсомольске-на-Амуре. В
2001 г. там запущены установка каталитического риформинга производительностью
600 тыс. т/год, установка изомеризации бензиновых фракций, начато строительство
комплекса замедленного коксования. За последние 4 года в строительство вложено
более 160 млн долл.
В начале 90-х годов на «Пермнефтеоргсинтезе» под эгидой компании «ЛУКОЙЛ»
началось перевооружение производства. В 1998 г. был завершен первый этап
реконструкции НПЗ. В него инвесторами было вложено 320 млн долл. Расходы
окупились за пятилетие — возврат сумм составил более 900 млн долл.
На втором этапе реконструкции началось строительство комплекса гидрокрекинга по
технологии фирм Texaco и ABB Lummus Global. Этот комплекс предназначен для
гидроконверсии вакуумных газойлей, осуществляемой на установках первичной
переработки нефти для выработки экологически чистого малосернистого дизельного
топлива с низким содержанием ароматических углеводородов, получения гидрообессеренного вакуумного газойля, а также нафты — сырья для нефтехимии
или производства высокооктановых бензинов. «ЛУКОЙЛ» в 2005 г. прогнозировал рост
объема переработки на своих НПЗ на 8% — с 44,3 млн т 2004 г. до 47,6 млн т. Эта
компания с особым пиететом относится к переработке и сбыту, поскольку
последовательно выводит свои активы из страны, способствуя укреплению
могущества европейских государств и США и от части России. Так, в 2003–2005 гг.
«ЛУКОЙЛ» вложил 3,5 млрд долл. в переработку и сбыт.
В этот период были также реализованы крупные проекты компании, такие, как
реконструкция румынского «Петротел-ЛУКОЙЛ», ввод в эксплуатацию комплекса
глубокой переработки нефти на «ЛУКОЙЛ-Пермнефтеоргсинтезе», ввод в строй
установки каталитического риформинга на «ЛУКОЙЛНижегороднефтеоргсинтезе».
Серьезно на развитие нефтепереработки настроены в Татарстане. Это и понятно: в
республике истощенные месторождения нефти, компания «живет» там, где добывает,
и заинтересована в углублении переработки с привлечением самых современных
технологий, поскольку это и новые рабочие места, и добавленная стоимость,
остающаяся в республике. Так, «Нижнекамскнефтехим» (НКНХ) планирует до 2010 г.
выделить 630 млн долл. на инвестиционную программу, направленную на реализацию
11 крупных проектов в области нефтепереработки и нефтехимии. В комплекс,
который планируется построить, войдет новый нефтеперерабатывающий завод
мощностью 7 млн т нефти в год, который будет включать в себя установку первичной
переработки нефти — ЭЛОУ-АВТ-7, установки гидроочистки нафты, керосина и
дизельного топлива, производства серы и ароматики. Новый НПЗ планируется ввести
в строй в 2008 г. Второй завод в составе комплекса предназначен для развития
глубокой переработки нефти. По проект у к 2009 г. будет завершено строительство
установки гидрокрекинга и комплекса по переработке 3,5 млн т мазута. И, наконец,
третий завод — нефтехимический — будет введен в 2010 г. Он будет заниматься
дальнейшим переделом ароматических углеводородов и производить 900 тыс. т
продуктов, перечень которых будет определен после изучения рынка. Основным
инвестором проекта расчетной стоимостью 2,9 млрд долл. является компания
«Татнефть». В работах по строительству нефтехимического комплекса намерена
принять участие также американская компания ABB Lummus Global Inc. В результате
реализации данной инвестиционной программы к 2010 г. чистая прибыль «Татнефти»
увеличится в 2,7 раза и достигнет 249 млн долл. По расчетам экономистов
компании, доля продуктов с высокой добавленной стоимостью в общем объеме
производства значительно увеличится и составит 76% против 41% в 2004 г.
Выгоды развития перерабатывающих мощностей понимают и в транснациональных
корпорациях, действующих на территории нашей страны. Так, «Рязанская
нефтеперерабатывающая компания» (РНПК), входящая в состав ТНК-BP, за 9 месяцев
2005 г. переработала 10 млн 22,9 тыс. т нефти, что на 20,9% больше, чем за
аналогичный период прошлого года. Отбор светлых нефтепродуктов с начала года
достиг 54,8%, а глубина переработки нефти составила 61,15%. Объем производства
автобензина на предприятии вырос за январь — сентябрь в сравнении с аналогичным
периодом прошлого года на 14,5% и составил 2 млн 7,8 тыс. т.
Если «ЛУКОЙЛ», ТНК-ВР, «Татнефть» и «Славнефть» еще как-то заботятся о своей
нефтепереработке, то «ЮКОС», «Сибнефть» и другие в последние годы финансировали
НПЗ по остаточному принципу. Основные инвестиции шли на развитие добычи и
транспортировки нефти, что позволило этим компаниям резко увеличить экспорт и
многократно — прибыль. Такая стратегия развития ряда отечественных ВИНК
наметилась после дефолта 1998 года. Жажда максимальной прибыли при минимальных
затратах возобладала над здравым смыслом и долгосрочными инвестиционными
планами. Так, в далеко не худшей со всех точек зрения компании «Сургутнефтегаз»
упор был сделан на увеличение объемов добычи, что не могло не отразиться на
состоянии нефтепереработки: инвестиции в нее идут из чистой прибыли компании, а
льготы инвесторам не предусмотрены законом. Зачем тратиться, рисковать и
получить возврат средств лет через 7—8, когда лучше наращивать добычу сегодня и
от души выплачивать дивиденды своим акционерам?
На фоне беспрецедентного роста выплат акционерам инвестиции в переработку и
сбыт в «Сургутнефтегаз» год от года практически не менялись и находились на
уровне около 2800 млн руб./год. Много это или мало? Попробуем разобраться. Как
пример финансирования по остаточному принципу можно привести
«Киршинефтеоргсинтез» — предприятие, которое до сих пор не имеет ни одного
процесса деструктивного углубления переработки. Нефтяной компанией многие годы
рекламируется грандиозная программа строительства комплекса гидрокрекинга. За
последние 4 года в реконструкцию этого НПЗ вкладывается в среднем по 90 млн
долл. в год, но, по оценкам экспертов, средства идут лишь на поддержание
нынешнего состояния завода. При этом «Сургутнефтегаз» на развитие своих
добывающих мощностей тратит в 15 раз больше! Теперь обратимся к мировому опыту,
который фиксирует оптимальное соотношение нефтепереработки к добыче на уровне
1:5. О каком техническом прогрессе можно говорить!
Не прячьте ваши денежки
Нефтяники и сегодня уверены, что переработка нефти внутри России убыточна и все
силы следует бросить только на добычу и расширение путей экспорта нефти. По
мнению Владислава Баженова, члена правления Ассоциации нефтепереработчиков и
нефтехимиков РФ, в России в ближайшей перспективе необходимо строительство как
минимум трех новых нефтеперерабатывающих заводов. По его словам, в настоящее
время существует потребность в НПЗ в районе порта Новороссийск, на Дальнем
Востоке в связи с планами России построить нефтепровод Восточная Сибирь — Тихий
океан (ВСТО), а также в Мурманской области. В последнее десятилетие в
модернизацию и реконструкцию НПЗ в России было инвестировано порядка 2–2,5
млрд долл., из которых 1 млрд составляют кредиты иностранных банков, а
остальное — собственные средства компаний. Если учесть, что переоборудование
только одного завода обходится в 1,2– 1,5 млрд долл., то можно понять, в каком
состоянии находится вся нефтепереработка в России.
И это при том, что прибыль ВИНК измеряется миллиардами долларов США, а частные
владельцы компаний — одни из самых богатых людей в мире.
Совершенно очевидно, что если сегодня, когда у компаний есть деньги, не
произвести структурную перестройку отрасли по всей стране, то завтра, после
падения цен на нефть, сделать это будет невозможно. Положение еще больше
усугубится после ввода в действие Европейским сообществом всех экологических
стандартов на производимые и импортируемые моторные топлива. Российская
нефтепереработка окажется изгоем на окраине Европы. Государство снимает с себя
всякую ответственность за фиксацию технического отставания в
нефтеперерабатывающей отрасли, а компании всеми правдами и неправдами пытаются
пробиться на рынки сбыта, приобретают НПЗ в ближнем и дальнем зарубежье. Так,
после долгих уговоров украинское правительство согласилось на приватизацию
национальных НПЗ российскими компаниями. Акции «Лисичанскнефтеоргсинтеза»
выкупила ТНК-ВР, Одесский НПЗ — «ЛУКОЙЛ», Кременчугский НПЗ — «Татнефть».
Перенос переработки за границы России выгоден компаниям, но не отвечает
национальным интересам России, которая теряет как добавленную стоимость, так и
новые рабочие места, необходимые для нормализации жизни в регионах.
По экспертным оценкам, ситуацию могли бы разрешить активная протекционистская
политика государства в отношении нефтеперерабатывающей отрасли, а также
необходимые изменения в налоговом законодательстве. Однако пока мы слышим лишь
одинокие призывы главы Федерального агентства по энергетике Сергея Оганесяна
предоставлять налоговые преференции компаниям, инвестирующим средства в
создание НПЗ.
Как ни парадоксально, но нам можно поучиться у своих соседей по СНГ. В
Туркменистане бывший Красноводский НПЗ был полностью переоборудован по
последнему слову техники. Вложение серьезных инвестиций (до 1 млрд долл.)
позволило этому заводу запустить новейшую установку крекинга («миллисеконд»).
Примечательно, что строительство проходило под руководством государственных
органов и сроки запуска производств строго контролировались. Государственные
структуры Беларуси, даже несмотря на то, что контрольный пакет акций «Мозырского
НПЗ» принадлежал «Славнефти», сумели с помощью различных льгот стимулировать
переоборудование завода. «Миллисеконд» мощностью 2 млн т в год был запущен в
марте 2004 г. Результаты модернизации не замедлили сказаться. Чистая прибыль
белорусских заводов («Нафтан» и «Мозырский НПЗ») в первом полугодии 2005 г.
составила 498,4 млрд белорусских рублей, что в 2,2 раза больше, чем в 2004 г.
Выходит, нам стоит перенять опыт государственного управления у Лукашенко и Туркменбаши, а не только учиться у них укреплению вертикали власти…
|
|
| |
Еще статьи на эту тему:
|
|
|
|
