Архив Ноябрь 2004 - «Газовый бизнес: риски и дивиденды»

На открытом рынке газа спрос и предложение, как правило, регулируются рыночными механизмами. А безопасность поставок – это уверенность в том, что рынок всегда в состоянии регулировать спрос и предложение. Следовательно, потребителю обеспечен выбор. Он может выбирать поставщиков и, вероятно, устанавливать собственный уровень надежности поставок, но при этом и сам должен нести ответственность. Открытый рынок не всегда будет обеспечивать низкие цены для потребителей, но он всегда обеспечит эффективность вложений ресурсов, инвестиций и мощностей.

По сравнению с товарными рынками рынок газа имеет ряд особенностей. Цены могут меняться, когда не хватает мощностей и когда существует риск невыполнения поставок из-за очень маловероятных причин, вне зависимости от их происхождения.

Правительства играют на свободном рынке газа совсем другую, но значительную роль: их задача – обеспечить надежные поставки газа от производителя до конечного потребителя. Вместо того чтобы управлять рынком, правительства должны выработать четкие политические задачи для управления всей «газовой цепочкой». Это нужно для управления геополитическими последствиями возрастающей зависимости от импорта, воздействием на природу и для функционирования рынка с целью обеспечения гарантированных, надежных поставок газа.

С точки зрения спроса и предложения газа мир оказался на распутье. С 1970 по 2000 гг. потребление в мире возросло более чем вдвое с 895 до 2,085 млн тнэ. По прогнозам МЭА, к 2030 г. эта цифра возрастет в два раза и составит 4,203 млн тнэ. В 1971 г. четверть потребляемого газа, или 207 млн тнэ., шла на выработку энергии. В 2000 г. этот показатель превысил 30% (725 млн т), а в 2030 г. на эти цели будет расходоваться 2,032 млн тонн. Иными словами, потребление газа для производства энергии каждые 30 лет практически утраивается.

В странах ОЭСР тенденция потребления газа выглядит аналогичным образом: с 1971 по 2000 гг. потребление возросло в два раза с 653 до 1,143 млн тнэ и должно увеличиться к 2030 г. в два раза до 2,012 млн тнэ. Использование газа для получения энергии выглядит так: в 1971 г. на эти цели было использовано 117 млн т, или шестая часть; к 2000 г. эта цифра возросла до 328 млн т (почти 25%); к 2030 г. она достигнет 958 млн т (почти 50%). Таким образом, в странах ОЭСР тенденция роста использования газа для получения энергии выглядит еще более отчетливо.

Зависимость от импорта в странах ОЭСР должна возрасти с 274 млрд м³ в 2000 г. (почти 20% всего потребления газа) до 1091 млрд м³ (более 40%). В основном рост импорта можно объяснить предполагаемым увеличением использования газа в ТЭС.

Газ превратился в источник топлива для жилищного и торгового сектора, а также для переработки и некоторого использования в промышленности, где это экономически возможно. Индивидуальный покупатель может заменить газ нефтепродуктами (все зависит от цены), однако многие члены МЭА не располагают альтернативой газу в масштабах государства. Использование его связано не только с решением покупателя с учетом долгосрочных инвестиций, но и с крупными вложениями в инфраструктуру, которые станут бессмысленными в случае значительной нехватки газа.

Внутренние резервы газа в странах МЭА сокращаются, и возросший спрос на этот вид энергии будет удовлетворяться за счет импорта. Отсюда возникают сомнения в способности рынка решать проблемы нехватки газа и степени зависимости от поставок из различных стран, не входящих в ОЭСР. Увеличение использования газа для получения энергии диктуется высокой экономической и технической эффективностью этого вида топлива, а также значительными экологическими выигрышами по сравнению с другими энергоресурсами. В любом случае поставки газа в страны ОЭСР будут нарастать, а их зависимость от импорта – расти. По причине диверсификации и увеличения объемов экспорта газа странами, обладающими его запасами, будет расти доля СПГ. В использовании СПГ вообще началась эра беспрецедентного роста. Появляются новые крупные рынки, и стало возможным реализовывать проекты, казавшиеся неэкономичными 20 лет назад.

По мере процесса открытия рынка газа в целом будут появляться крупные региональные рынки. (Например, в дополнение к североамериканскому добавится рынок ЕС и т.д.). Более гибкая торговля СПГ приведет к развитию связей между странами, закупающими этот вид топлива, например Японией и Южной Кореей, а также ЕС и США в бассейне Атлантического океана. Создание крупных рынков предоставит немало благоприятных возможностей, в том числе позволит иметь определенный запас газа в сжиженном виде на случай сильных холодов. Создание крупных (региональных) рынков потребует огромных инвестиций в транспортную инфраструктуру, которая до сих пор создавалась в рамках одного национального рынка. В этом случае возникнет необходимость выработки стандартов, технических норм, спецификации, правил безопасности для хранилищ и т.д.

Рост взаимосвязи между открытыми рынками газа и электроэнергии позволит эффективнее использовать каждый из них. Однако по этой же причине должна быть обеспечена надежность систем. Увеличение использования газа для получения энергии параллельно с открытием этих отраслей создает рыночную взаимозависимость между ними. Однако необходимо помнить, что хотя эта зависимость создает большую гибкость для использования газа и выработки электроэнергии, эти две системы привязаны к объемам. Опыт свидетельствует, что необходимо устанавливать определенные цели и параметры надежности, которые будут принимать во внимание взаимозависимость систем. Предполагаемая высокая зависимость выработки электричества от импортируемого газа может создать эффект домино для энергетики в случае недостаточности поставок.

Готовность стран, не входящих в МЭА, развивать добычу своих ресурсов газа для экспорта, является ключевым элементом дальнейшего развития газового рынка в странах МЭА, которые становятся все более зависимыми от экспорта. Это потребует стабильного баланса интересов между экспортерами и импортерами. Объем импорта в странах ОЭСР значительно растет, и даже Великобритания и США становятся крупными нетто-импортерами газа. В странах ОЭСР находится всего 10% доказанных мировых запасов газа, в то время как в странах, не являющихся членами этой организации, запасы расположены чрезвычайно концентрированно. Более 50% мировых запасов приходится на три страны: почти 30% – на Россию, 15 – на Иран и 9% – на Катар. Решения об инвестициях в развитие месторождений, добычу газа, транспортировку, создание инфраструктуры, использование лучше всего удаются частным инвесторам, в то время как проблемы истощения месторождений в большинстве стран являются заботой правительств. С целью оптимизации использования ресурсов они должны принимать решения по развитию отрасли, использованию газа для внутренних нужд и экспорта. Максимизация рентного дохода от использования своих ресурсов является целью страны-экспортера. Для членов МЭА, импортирующих газ, стоит задача направить рентные платежи конкурентам путем диверсификации источников получения газа, разнообразия маршрутов транспортировки и использования других источников энергии.

Если страны, входящие в МЭА, стараются обеспечить надежные поставки газа, то страны-экспортеры и их правительства заинтересованы в доступе на рынки МЭА с тем, чтобы иметь гарантированный доход от продажи своих ресурсов. Долгосрочные контракты стали полезным инструментом для создания стабильного баланса между экспортерами газа и импортерами.

Правительства должны сделать так, чтобы инвестиции для всех компонентов так называемой газовой цепочки были мобилизованы своевременно и в условиях состязательности. Увеличение спроса на газ требует своевременных инвестиций в разведку, разработку и эксплуатацию месторождений, в транспортировку, а также в распределительную сеть, инфрастуктуру. Правительственные органы не могут, да и не должны играть роль в управлении геологическими, техническими или коммерческими рисками, но они обязательно должны помочь в деле снижения государственных и правовых рисков. Среди прочего это предполагает принятие предсказуемых и надежных законодательных рамок.

Выбор инструментов с целью обезопасить себя от долгосрочных рисков следует оставить участникам рынка. Промышленные круги как добывающих, так и потребляющих газ стран должны иметь возможность принимать решения, осуществлять инвестиции и прочее на долгосрочной основе. Существует большой набор инструментов для снижения рисков, возникающих из-за того, что газовый бизнес – дело весьма долгосрочное. Вот некоторые из них: долгосрочные контракты на продажу, совмещенные с контрактами на транспортировку; вертикальная интеграция по всей «газовой цепочке»; доступ на ликвидный рынок (путем инвестирования в терминалы по дегазификации СПГ и трубопроводы) и к соответствующим финансовым инструментам. Несмотря на глобальный характер процессов, степень открытости рынков и вызовы с точки зрения безопасности поставок для каждого региона, а иногда и конкретной страны МЭА, носят специфический характер. Сейчас политикам необходимо определить цели и рамки, в которых газ будет играть свою роль в глобальном масштабе на десятилетия вперед.

Архив журналов

Журнал «Мировая энергетика»

Ноябрь 2004 г.

Газовый бизнес: риски и дивиденды

Журнал «Мировая энергетика»