Архив Июль-Август 2004 - «Брак по расчету»

Главный переговорщик нашей страны с ВТО, директор департамента торговых переговоров Минэкономразвития Максим Медведков надеется, что «брак» России и ВТО будет счастливым. По крайней мере, ни одна страна, входящая в эту организацию, никогда всерьез не думала о разводе.

- Максим Юрьевич, как вы думаете, почему Россия решила, что ей не прожить без ВТО?

- А нам никто не мешает жить без ВТО и дальше. Сейчас мы только ведем переговоры об условиях присоединения, а если не договоримся о хороших условиях, то и не вступим. Это наше право. Но нельзя забывать, что более трети нашего ВВП образуется во внешнеэкономической сфере. Около 2,5 млрд долл. в год мы теряем от дискриминационных мер, установленных на западных рынках. При этом на мировые правила торговли мы не влияем. Есть смысл оставаться в изоляции?

- Подписание соглашения с ЕС о вступлении России в ВТО произвело неожиданный эффект: обе стороны считают, что ей пошли на уступки. Как такое получилось?

- Это результат компромисса, которому предшествовала двухлетняя работа экспертов. Речь идет не об уступках, а о формуле, наверное, единственно возможной, которая вписывается в перспективы развития энергетической политики России, с одной стороны, а с другой -удовлетворяет партнеров по переговорам. Кто кому пошел здесь на уступки, я не знаю. Точнее сказать, Евросоюз эволюционировал от своей первоначально жесткой позиции, которая никогда не была бы для нас приемлемой, даже если бы нас принимали сразу в три ВТО.

Что касается России, то у нас нет обязательств поэтапного повышения тарифов на газ для промышленных потребителей, а есть заявление о намерениях правительства России выполнять те цели, которые обозначены в Энергетической стратегии, принятой в 2003 г. Я не хочу сказать, что это не обязательство вообще. Это политическое обязательство, которое правительство добровольно на себя приняло вне контекста переговоров по ВТО и несет за него ответственность. Но с международно-правовой точки зрения заявление о намерениях - не та форма, которая может быть обжалована в случае невыполнения в суде.

- Не возникнет ли «затоваривание газом» в России после повышения цен на него, и, как следствие, необходимость продавать газ Европе по любым расценкам?

- Маловероятно, что мы затоваримся газом. Возможно, будет снижение внутреннего потребления, но все эксперты прогнозируют рост спроса на газ в ЕС. У голубого топлива своя цена, и нет никакого резона продавать дешевле.

- Возможно повторение неожиданного прорыва, как с ЕС, в переговорах с другими странами?

- Для нас этот прорыв не был неожиданностью, потому что переговоры велись в течение шести лет, а последние три месяца мы встречались еженедельно, ежедневно даже. Контуры так называемого энергетического пакета были определены задолго до завершения переговоров. И в конце были внесены не основные, а окончательные штрихи. Прорывом соглашение назвали журналисты. На мой взгляд, слишком громко. Это просто один из этапов нашего трудного пути. Я не думаю, что с Соединенными Штатами Америки переговоры будут легче. Но мы достигнем положительного результата с американцами, надеемся, в исторически короткое время.

- А на какие подводные камни мы можем натолкнуться в последующих переговорах?

- Позиции наших партнеров ясны давно. Не думаю, что они настолько для нас неприемлемы, как первоначальные энергетические требования. Но есть жесткие позиции по пошлинам на самолеты, на автомобили, по доступу на рынок финансовых, телекоммуникационных услуг.

- Наверняка возникнут требования по топливно-энергетическому комплексу у Китая или США. Например, у Китая - в пользу строительства нефтепровода из Ангарска (Тайшета) в Дацин. Насколько они будут правомерными?

- Подобные требования мы не примем, потому что у нас есть определенный мандат, в рамках которого ведутся переговоры. Да и вообще такие требования весьма маловероятны, все-таки ВТО - не организация, которая строит нефтепроводящие мощности. Что касается американских переговорщиков, то они также озабочены по поводу системы ценообразования на энергоносители на внутреннем рынке. На переговорщиков, безусловно, оказывают давление производители удобрений (газ -важнейшая составляющая для ряда удобрений), а дешевый российский газ повлияет на конкурентоспособность их товара. Но наши американские коллеги пока не полностью информированы о том, что мы обсуждали с ЕС. Надеюсь, что согласованная с ЕС формула будет приемлема и для США. В любом случае мы не сможем пойти дальше того, о чем мы уже договорились с ЕС.

- Когда Россия вступит в ВТО? То, что мы не ратифицировали Транзитный протокол, составную часть Договора к Энергетической хартии, затянет процесс?

- Переговоры по Транзитному протоколу начались в свое время по просьбе России, чтобы обеспечить наши интересы как основного поставщика энергоресурсов на западноевропейском направлении. Пока - не договорились, но это не значит, что не договоримся вообще. Транзитный протокол не имеет никакого отношения к ВТО. До конца текущего года мы постараемся завершить все двусторонние переговоры по тарифам, а в начале следующего активно продолжим переговоры по выработке системных условий присоединения. Когда завершим, я не знаю. Надеюсь, не через много лет.

- Максим Юрьевич, говорят, что мы готовы уступить в вопросе ратификации Киотского протокола в связи с присоединением к ВТО. Не споткнется ли тогда наше удвоение ВВП об ограничение выбросов парниковых газов в соответствии с требованиями Киотского протокола?

- Результаты наших переговоров с ЕС по ВТО - свыше 600 страниц, слово «Киото» вы не встретите ни на одной.

- Но оно витает в воздухе...

- Оно в воздухе, потому что по времени совпали два важных процесса: переговоры по ВТО с ЕС и обсуждение возможности ратификации Киотского протокола в России. Да, Россия всего лишь в очередной раз внимательно рассмотрит эту возможность в течение не слишком длительного времени.

- Как известно, результаты переговоров с Евросоюзом конфиденциальны, поэтому в прессе появляется множество противоречивых толкований...

- Результаты торговых переговоров, пока они не завершены, всегда являются конфиденциальными. Как говорится, «пока не согласовано все, не согласовано ничего». Это нормальная практика.В ВТО есть понятие «проезда зайцем». Некоторые страны приобретают для себя тарифные, системные или другие уступки не в ходе переговоров, когда приходится платить встречными уступками, открывая свои рынки, а благодаря тому, что другие члены ВТО их уже получили. В ВТО нет дискриминации, и приобретенной одной страной уступкой могут пользоваться все по принципу режима наибольшего благоприятствования. «Зайцев», естественно, не любят, они не в фаворе, но таких стран достаточно много. Поэтому от любителей легкой жизни и скрываются, прежде всего, результаты переговоров, тем более что они промежуточные. Окончательные же итоги мы огласим и направим в Думу на рассмотрение.

- Некоторые политики призывают к всенародному референдуму по вступлению России в ВТО. Может, и правда стоит узнать, хотят ли россияне в эту организацию?

- Референдум по поводу присоединения к организации, в которую входит 148 стран мира и, членство в которой принесет России, ее гражданам очевидную пользу, я могу представить только в страшном сне. Это не та тема, по которой вообще можно представить референдум. В документах по присоединению нет ни одного вопроса, затрагивающего основы конституционного строя России. Процентов 70 тех обязательств, которые мы возьмем, входит в компетенцию правительства, 30 - в компетенцию Федерального Собрания, поскольку это связано с изменением законов. Что тогда выносить на голосование?

- Регионы опасаются, что могут сильно пострадать: не успеют повысить конкурентоспособность промышленности, начнется массовое закрытие предприятий, безработица...

- Действительно, многие, не обладая информацией, делают из ВТО «страшилку». Мы объездили половину регионов, до конца лета объездим еще 8-9. Мы знакомим их с правилами ВТО и одновременно, надеюсь, стимулируем более динамичное развитие бизнеса. Появился повод стремиться к лучшему, взять за основу европейские стандарты качества. Еще четыре года назад в бизнес-среде нас не поддерживали. Сейчас примерно 95% - «за», а 5% -в принципе не против, но считают, что еще не время, нужно завершить основную часть реформ и после этого присоединяться.

Ни в одном регионе не говорят однозначно «нет» ВТО, скорее, интересуются, чем опасаются. Вам страшно оттого, что ВТО появляется на горизонте? А не страшно ездить на автомобиле, мотоцикле отечественного производства?

- А вот вы бы поехали на мотоцикле отечественного производства?

- Поехал бы, конечно. Да и уже ездил.

- Ну и как?

- Все нормально, у нас способны производить хорошие мотоциклы.

- Могут конкурировать с «Ямахой»?

- Если принять во внимание ценовую категорию - могут.

- Максим Юрьевич, откуда уверенность, что наша промышленность успеет встать на ноги в переходный период, когда сохранятся старые таможенные пошлины? Не слишком ли короткий срок ей отпущен? Может, было бы логичнее сначала создать условия для ее модернизации, а уже потом вступать в ВТО?

- Это просчитывалось аналитически и практически. Аналитический путь был основан на результатах четырех исследований правительственных и независимых экспертов о последствиях присоединения к ВТО для экономики в целом и для конкретных отраслей. Все пришли к выводу, что негативных глобальных последствий для экономики не будет. При самом негативном сценарии присоединения к ВТО потери составят не более 0,5% в год от роста ВВП, причем, скорее всего, лишь в первые годы. По отдельным отраслям (двум-трем) немногие эксперты допускали ухудшение ситуации.

Практическое изучение последствий состояло из непосредственных консультаций с представителями отраслей. Мы почувствовали, где та грань, которая отделяет перспективу роста от перспективы падения для некоторых секторов экономики. Она очень тонкая, но мы ее не должны перейти. Еще я не стал бы переоценивать значение таможенного тарифа. Посмотрите: на российском или мировом валютном рынке в течение полугода происходят 5%-ные колебания курсов валюты. Но никто от этого не умирает. А у нас средняя ставка импортной пошлины снизится примерно на 3%. Для каких-то товаров меньше, для других - больше. Цены на энергоносители, во многом определяющие стоимость товаров, на вну-трироссийском рынке останутся
прежними, как и наши экспортные пошлины на газ и нефть.

- По каким позициям ожидается самое большое снижение импортных пошлин?

По каким позициям - не скажу, причину я вам уже назвал. Это произойдет там, где мы считаем, что рынок чрезмерно закрыт и неконкурентен. Самое большое снижение пошлин на импортные товары будет ориентировочно с 20-25 до 10-15%, но в течение минимум 7-8 лет. То, что неконкурентоспособно пока, мы наоборот защищаем. На сельхозпродукцию у нас пошлины не изменятся. Уровень защиты мясомолочной промышленности тоже сохранится. На импортные автомобили будет некоторое снижение пошлины, но через длительный переходный период. Те компании, которые захотят модернизировать производство, вполне успеют это сделать, начнут выпускать конкурентоспособные автомобили и зарабатывать. Не захотят - ну как заставишь? А товары, которые уже сейчас конкурентоспособны, незачем защищать. Например, нужно ли нам чрезмерно защищать металлургов? Россия - крупнейший производитель, экспортер стали в мире, обладающая эффективным производством. Вы на строительном рынке были давно? Поинтересуйтесь, сколько стоит оцинкованный лист. Это же мировые цены! Их диктует производитель. И не будет беды, если мы эту конкуренцию оживим. Другой вопрос - мы должны защищать и металлургов, и других производителей от импорта, который наносит ущерб нормальной конкуренции, например, когда используются субсидии. Мы это делаем сейчас и продолжим в ВТО. В начале последствия от присоединения к ВТО не многим будут отличаться от последствий присоединения, допустим, к ООН или другой политической организации. Но ВТО -это не только обязательства, но и право требовать лучшего доступа к рынкам сбыта. Когда вся эта цепочка заработает, результат будет в целом позитивным, я уверен. Выгоды от экономического развития намного перекроют возможные риски от присоединения.

- Какое влияние на российский ТЭК окажет вступление в ВТО в среднесрочной перспективе, когда, по прогнозам, упадут цены на нефть?

- Вступление в ВТО, безусловно, повлияет и на добычу, и на переработку, и на транспортировку углеводородного сырья, но в разном формате. Все виды деятельности, которые лицензируются, будут подчинены ясным и строгим правилам. Лицензирование в ВТО абсолютно транспарентно. Второй блок изменений будет касаться наших интересов на внешних рынках. В рамках ВТО проводится все больше переговоров с разными странами по энергетической проблематике. Как только мы сможем в этих переговорах участвовать, мы будем защищать наши интересы и, соответственно, требовать от партнеров принимать меры по их обеспечению. В-третьих, мы сможем получить лучшие условия доступа на внешний рынок для наших компаний, занятых в сфере энергетических услуг.

- Высказывается мнение, что Евросоюз не доволен интеграционными процессами на территории бывшего СССР, которые предусматривают взаимные ценовые льготы для членов Единого экономического пространства. ЕС может попытаться препятствовать объединению. Насколько тогда реально существование ЕЭП?

- Я никогда не слышал, чтобы ЕС был недоволен интеграцией бывших союзных республик. В начале 90-х годов он использовал достаточно большие политические и материальные ресурсы, чтобы предотвратить экономический распад на постсоветском пространстве, сохранить торгово-экономическое взаимодействие между бывшими союзными республиками. ЕС и сейчас не выступает против преференциальных соглашений, которые существуют на постсоветском пространстве. Все они имеют право на существование в ВТО. Соглашение о свободной торговле никто не собирается отменять.

- Киргизия, Армения, Грузия, Молдавия уже не первый год в ВТО. Заметен ли эффект?

- Экономики этих стран находятся в стадии развития, но экстенсивного. Не потому, что они присоединились к ВТО, а потому что начали с низкой точки отсчета. Условия их присоединения я бы не стал обсуждать - это их решение. Но пока ни одна из 148 стран-участниц никогда серьезно не задумывалась о выходе из ВТО.

- Как известно, Китай взял на себя много обязательств и теперь с трудом их выполняет. Не произойдет этого с Россией?

- Мы исходим из принципа, что обязательства должны выполняться. Иначе через какое-то время вас начинают наказывать рублем. То есть закрывают доступ на рынки тех товаров, в которых вы заинтересованы. Для нас китайский вариант не подходит, потому что у нас другая экономика, иные приоритеты. Присоединение должно обойтись нам дешевле, чем Китаю.

Архив журналов

Журнал «Мировая энергетика»

Июль-Август 2004 г.

Брак по расчету

Журнал «Мировая энергетика»