Архив Февраль 2005 - «Что делать с парниковыми выбросами?»

Что делать с парниковыми выбросами?

Михаил ЮЛКИН,
директор Центра экологических инвестиций

Вопрос это не праздный и не риторический. Он объявлен главным в повестке дня «большой восьмерки» на текущий год. Решая его, 25 стран Евросоюза совместно начали 1 января 2005 г. беспрецедентную программу, предусматривающую квотирование и торговлю выбросами.

К ним не сегодня-завтра присоединятся другие государства Западной и Центральной Европы, Япония и Канада. Этим вопросом озабочены развивающиеся страны, участвующие в Киотском протоколе, включая Индию, Бразилию, Китай, и даже те, что в Киотском протоколе не участвуют. Например, США, где уже в половине штатов реализуются программы ограничения выбросов парниковых газов, а в Чикаго открыта первая в мире углеродная биржа, и Австралия, где принята соответствующая национальная программа. Наконец, в этом году должен решиться вопрос о втором этапе реализации Киотского протокола, то есть о том, что делать с парниковыми выбросами после 2012 года.

На этом фоне положение дел в России – совершенно особенное.

Закон не писан?

Не то чтобы Киотский протокол был нам чужд. В конце концов, не далее как в ноябре 2004 г. мы его вполне триумфально ратифицировали. Однако мысль, что не только там у них, но и здесь у нас, в России, с парниковыми выбросами необходимо что-то делать, вызывает, скорее, недоумение, чем понимание. Считается по умолчанию, что раз мы выбрасываем меньше, чем позволяет наша киотская квота, то не о чем и беспокоиться.

Зато у нас охотно толкуют о международной торговле выбросами по ст. 17 Киотского протокола, а также о зарубежных инвестициях в проекты совместного осуществления по сокращению выбросов согласно ст. 6. Иначе говоря, беспокоятся, главным образом, о том, как бы вернее и подороже продать имеющийся у нас избыток квот. Кое-кто, правда, все еще сомневается, что Россия уложится в свою квоту и что нам будет чем торговать, но таких сегодня меньшинство, и слабый голос их почти уже не слышен.

Между тем Киотский протокол – это не соглашение о торговле выбросами или о совместных инвестициях. Его цель – содействовать смягчению опасных климатических изменений путем ограничения и сокращения антропогенных выбросов в атмосферу парниковых газов. И кроме любезных нам ст.ст. 6 и 17 в нем есть и другие.

В частности, ст. 2 обязывает промышленно развитые страны, участвующие в протоколе, осуществлять политику и меры по ограничению и сокращению выбросов парниковых газов, а также меры по охране и улучшению качества их поглотителей и накопителей. Среди обязательных мер – повышение энергоэффективности, устойчивое управление лесами, содействие лесовосстановлению, поощрение устойчивых форм и методов ведения сельского хозяйства, разработка, внедрение и использование новых и возобновляемых видов энергии, технологий поглощения углекислого газа, передовых и инновационных экологически безопасных технологий. Предписывается также принимать меры к ограничению и сокращению выбросов парниковых газов на транспорте. Отдельное внимание – метану.

Увы, внятной государственной политики по этому поводу в России нет. Выручает бизнес, который добровольно, в порядке, так сказать, трудовой дисциплины, что-то такое делает. Особенно в части энергосбережения и энергоэффективности, использования вторичных и возобновляемых источников энергии. И делает не без успеха.

Правда, имея в виду теперешнюю политику государства российского в сфере экономики, совсем нельзя быть уверенным в том, что бизнес и дальше будет это делать на свой страх и риск, а не свернет подобру-поздорову свою инвестиционную активность от греха подальше. Но это дело поправимое. При первых признаках оздоровления в экономике бизнес снова начнет инвестировать, и вектор этих инвестиций неизбежно будет в той или иной степени совпадать с киотским.

Хуже обстоят дела с теми мерами, которые напрямую адресованы государству и являются исключительно его прерогативой. Например, пункт 1 (a)(v) ст. 2 Киотского протокола предусматривает «последовательное уменьшение или устранение противоречащих целям Конвенции (т.е. действующих наперекор решению задачи ограничения и сокращения парниковых выбросов. – Авт.) рыночных изъянов, а равно субсидий, дотаций, налоговых и таможенных льгот, освобождений, иных форм государственной поддержки фискального характера во всех отраслях, где имеют место выбросы парниковых газов».

Там же содержится тезис о необходимости применения рыночных инструментов, а в пункте 1 (a)(vi) – еще и тезис о стимулировании надлежащих реформ в соответствующих секторах экономики в рамках реализации политики и мер по ограничению и сокращению выбросов. Тут уж нам похвастаться решительно нечем.

Тем не менее обязательство не превысить уровень выбросов, установленный в Киотском протоколе, Россия все равно выполнит. Сегодня ведь уже всем, кажется, ясно, что удвоения ВВП к 2010 г. не случится, а значит, нашим выбросам ничего не угрожает. Если только мы не станем в массовом порядке срочно переходить с мазута и газа обратно на уголь, изводить под корень лес – наше богатство, и в длинные новогодние праздники от нечего делать решетить из «мелкашки» на спор наши нефте- и газопроводы и теплосети.

С этой точки зрения может показаться, что меры по ограничению и сокращению выбросов, предусмотренные Киотским протоколом, нам действительно вроде бы ни к чему. Однако это не так.

Чем мы рискуем

Во-первых, в отсутствие целенаправленной политики и мер по ограничению и сокращению выбросов, упомянутые выше для красного словца угрозы могут оказаться не просто шуткой. Например, о переходе на уголь уже начали всерьез поговаривать, а при дальнейшем повышении относительных цен на газ и нефтепродукты это может стать тенденцией. О хищнических рубках леса мы тоже наслышаны. А о том, что наши трубопроводы свистят и сифонят сверх всякой меры, знают все, кто хоть раз с ними сталкивался. Это ли не повод для жесткой политики пресечения безобразий?

Во-вторых, впечатление, что на наш век квоты хватит, обманчиво. Это в первом бюджетном периоде (2008–2012 гг.) у нас гарантированно будет профицит. Но за первым бюджетным периодом последует второй, и контуры этого второго периода начнут прорисовываться уже в 2005 г. А там, вероятно, появятся и другие бюджетные периоды, и какими они будут, никто сегодня предсказать не возьмется. Конечно, во всех случаях обязательства по ограничению выбросов мы для себя будем устанавливать сами, но и выпадать из общего ряда, тем более торпедировать принятие решения о втором и последующих этапах реализации Киотского протокола, нам не с руки.

Поэтому, страхуясь от неопределенности и рисков, следовало бы часть квоты в первом периоде сберечь и перенести на будущее. Благо, протокол это позволяет. А для этого выбросами нужно управлять, проводя жесткую политику и меры по их ограничению и сокращению. В противном случае мы рискуем лишить себя необходимого страхового запаса квот на последующие периоды.

Мировая энергетика

В-третьих, нужно подумать о нашей конкурентоспособности. Сегодня в расчете на единицу ВВП, пересчитанного для сопоставимости с учетом паритета покупательной способности валют, мы выбрасываем в 3,8 раза больше парниковых газов, чем ведущие европейские страны, в 2,6 раза больше, чем в среднем развитые страны и страны с переходной экономикой, указанные в Приложении В Киотского протокола, в 2,4 раза больше, чем США, и в 2 раза больше, чем Канада. Из стран Приложения В больше нас выбрасывает парниковых газов на единицу ВВП (рис. 1) только Украина.

Между тем введение ограничений на выбросы парниковых газов в Европе, Америке, Канаде, Японии, других развитых странах и странах с переходной экономикой неизбежно обострит конкуренцию на мировых рынках и приведет к смещению спроса в пользу климатически более благоприятных товаров. Товары, отличающиеся большими удельными выбросами, будут вытесняться с рынка. Аналогичная участь постигнет и товары, производимые в условиях отсутствия ограничений на выбросы. А значит, при сохранении теперешнего положения вещей мы рискуем столкнуться с бойкотом наших товаров и дискриминацией наших компаний на мировых рынках.

Кроме того, нужно отдавать себе отчет, что отсутствие внятной государственной политики в области ограничения парниковых выбросов лишает российский бизнес важного дополнительного стимула к инвестициям. В итоге мы заведомо отдаем пальму первенства иностранным компаниям, которые для сокращения выбросов начнут более активно вкладывать средства в модернизацию производства и вывозить капитал в развивающиеся страны, осваивая тамошнее экономическое пространство вперед нас.

И последнее. Предусмотренные в Киотском протоколе меры по своему значению далеко выходят за рамки борьбы с глобальным потеплением. Они не только приводят к сокращению парниковых выбросов, но позволяют также снизить производственные издержки, более эффективно использовать ресурсы, уменьшить вредное воздействие на окружающую среду, а заодно риски заболеваемости и смертности населения. И в этом качестве они практически безальтернативны.

Поэтому, отказываясь от реализации предлагаемых в Киотском протоколе мер, мы объективно тормозим развитие экономики и решение насущных социальных проблем, обрекая себя, соответственно, на стагнацию и застой.

Как быть и с чего начать

Начать нужно с подробной инвентаризации наших выбросов за 1990-й и за все последующие годы, кое-какие данные есть. Но, во-первых, они не полные, а во-вторых, самые свежие из них датируются 1999 г. (прошлый век!). Кроме того, по формату они не соответствуют предъявляемым требованиям, что совсем не пустяк. Без этого наша квота на выбросы не может быть официально определена, а значит, не может быть и речи ни о торговле, ни об адекватном управлении выбросами.

Необходимо в кратчайшие сроки, буквально до середины 2006 г., создать систему инвентаризации выбросов, которая позволит с достаточно высокой точностью получать данные о выбросах, а также регистр, в котором будут учитываться эмиссия, использование и движение углеродных единиц (AAU, RMU, ERU, CER).

Чтобы управлять, нужно поставить цель. Желательно достижимую и считаемую (т.е. квантифицируемую и верифицируемую). Например, так: удержать выбросы в пределах E т СО2-экв., продать на углеродном рынке T углеродных единиц (ERU, RMU и AAU), перенести на следующий бюджетный период S углеродных единиц, обеспечить дополнительные поглощения углерода за счет улучшения земле- и лесопользования в объеме R т СО2-экв. При этом должно выполняться очевидное равенство: сумма трех первых величин (E+T+S) равна нашей квоте на выбросы (АА), установленной в Киотском протоколе, плюс дополнительные поглощения углерода (R), как показано ниже.

Ключевыми в этой формуле являются предельная величина выбросов (E) и дополнительные поглощения от улучшения земле- и лесопользования (R). Собственно, они и выражают суть государственной политики в области ограничения и сокращения выбросов парниковых газов. Компромисс между продажами (T) и накоплением (S) углеродных единиц устанавливается с учетом будущих рисков, конъюнктуры мирового углеродного рынка и потребности в финансировании тех мероприятий и проектов по сокращению выбросов, которые не под силу самостоятельно реализовать нашему государству и бизнесу.

Далее. Все источники парниковых выбросов следует разбить на две группы. В первую войдут крупные и средние источники, контролируемые предприятиями и компаниями, во вторую – мелкие, разрозненные источники, например, транспорт, малые котельные и т.д. Выбросы в первой группе должны регулироваться посредством квотирования, т.е. путем выдачи предприятиям и компаниям разрешений на выбросы парниковых газов из контролируемых ими источников.

В отношении второй группы квотирование не применяется, а выбросы регулируются опосредованно через систему технологических норм и стандартов.

Разрешение представляет собой право на выброс парниковых газов в количестве 1 т СО2-экв. Разрешения можно продавать, покупать и накапливать (переносить на следующий период). В зависимости от количества фактических выбросов разрешения ежегодно погашаются. За превышение уровня выбросов, установленного квотой, т.е. общим числом выданных и приобретенных разрешений, с предприятий-нарушителей должен взиматься штраф. При этом права предприятия-эмитента на выбросы могут подтверждаться также дополнительно приобретенными им углеродными единицами, выпущенными в других странах.

В идеале формируемый рынок выбросов нужно сделать максимально открытым для иностранных покупателей. Это повысит рыночный спрос, и будет стимулировать российские компании экономить свои квоты и снижать выбросы. Для этого необходимо сделать две вещи: а) – предусмотреть возможность конвертации выданных разрешений в углеродные единицы (AAU) с целью их экспорта и б) – справедливо и открыто распределить разрешения на выбросы между предприятиями и компаниями.

Технологические нормы и стандарты применяются к отдельным единицам техники и оборудования. Их задача – регулировать удельный расход топлива и энергии при эксплуатации соответствующей техники и оборудования и таким образом косвенно ограничивать выбросы парниковых газов.

Помимо квотирования и технологического нормирования, государство может и должно стимулировать сокращение выбросов посредством тарифов и налогов, а также проводя соответствующую политику в области земле- и лесопользования и поддержки инвестиций, в том числе в рамках проектов совместного осуществления по сокращению выбросов. Все это вполне реально сделать при наличии доброй политической воли и адекватной институциональной инфраструктуры. Проще говоря, нужен уполномоченный государственный орган, который возьмет на себя решение этой задачи в комплексе.

А то у нас сегодня за инвентаризацию отвечает Министерство природных ресурсов, за разработку плана действий – Министерство экономического развития и торговли, за отношения с органами Конвенции и Киотского протокола – Федеральное агентство по гидрометеорологии, за отношения с ООН и странами-участницами – Министерство иностранных дел; еще есть Федеральная служба по технологическому, экологическому и атомному надзору, Министерство промышленности и энергетики, Министерство сельского хозяйства и другие ведомства, которые тоже имеют, или хотели бы иметь, отношение к парниковой тематике, – но в целом за положение дел никто не отвечает. В точности как в бессмертном монологе Райкина про пиджак и пуговицы: «К пуговицам претензии есть?»

Первоочередные меры

● Начать нужно с подробной инвентаризации наших выбросов за 1990-й и все последующие годы.
● Необходимо в кратчайшие сроки, буквально до середины 2006 г., создать систему инвентаризации выбросов, а также регистр, в котором будут учитываться эмиссия, использование и движение углеродных единиц.
● Все источники парниковых газов надо разбить на группы.

Архив журналов

Журнал «Мировая энергетика»

Февраль 2005 г.

Что делать с парниковыми выбросами?

Журнал «Мировая энергетика»