| |
return_links(1); ?> |
return_links(1); ?> |
return_links(); ?> |
|
| |
|
|
| |
Назад в будущее
|
|
| |
|
|
| |
Тарас БОНДАРЬ,
эксперт «Мировой энергетики»
|
|
| |
В место ожидавшегося роста фондового рынка в 2008 г. инвесторы потеряли более
половины вложенных в акции средств вне зависимости от выбранных для инвестиций
отраслей — немногочисленные отдельные акции, потерявшие меньше половины свей
стоимости, оказались самыми удачными объектами для инвестиций, а фондовые
индексы, упав вчетверо по сравнению с пиковыми значениями, откатились на три с
половиной года назад — к показателям 2005 года.
Прошедший 2008 г. стал самым тяжелым для российского фондового рынка после
кризисного 1998 г. На этот раз причины проблем рынка акций лежали в основном за
пределами ответственности российских властей и определялись проблемами на
мировых рынках. Впрочем, и действия правительства внесли свою лепту в падение
рынка.
Вследствие быстрого развития кризисных явлений правительству пришлось
предпринимать срочные меры по решению давно назревших проблем. Эти действия, а
также восстановление мировой экономики позволяют рассчитывать на неплохой доход
в длительной перспективе для тех, кто сейчас решит рискнуть инвестировать в
акции российского ТЭКа.
Впрочем, еще полгода назад мало что предвещало такой сценарий развития событий —
цены на нефть штурмовали отметку в 150 долл./барр., а индекс РТС в конце весны
установил очередной исторический максимум, закрывшись 19 мая на уровне 2487
пунктов.
Однако уже в III квартале мировой кризис накрыл и российский рынок, до тех пор
остававшийся одной из немногих тихих гаваней во время глобального финансового
катаклизма. Одним из катализаторов падения котировок российских акций стал
военный конфликт между Россией и Грузией на территории Южной Осетии и Абхазии,
приведший к бегству иностранных инвесторов из ценных бумаг государств,
вовлеченных в конфликт. Дополнительных тревог держателям акций компаний ТЭКа
добавило и разбирательство ФАС по ситуации на рынке коксующегося угля,
приведшего к наложению штрафов на двух его крупнейших производителей — Мечел и
Распадская.
Между тем ситуация на мировом рынке сырья также начала стремительно ухудшаться.
Уже в сентябре баррель нефти стоил на треть дешевле рекордных уровней июня —
около 100 долл./барр., а в середине ноября — всего лишь около 50 долл./баррель.
В конце декабря нефть марки Юралс стоила на мировых рынках меньше 40 долл., т.е.
испытала четырехкратное падение цены всего за полгода и вернулась к уровням
2003—2004 годов.
В то время как от снижения мировых цен на нефть российские нефтяные компании
защищены экспортными пошлинами, индексирующимися в зависимости от уровня мировых
цен, реализация этого механизма оказалась недостаточно гибкой в условиях
стремительного падения котировок — за два месяца, в течение которых ставки
пошлин остаются неизменными, цены на нефть падали на 40—50 долл./барр., что
приводило к тому, что ставка экспортной пошлины оказывалась выше мировых цен на
нефть, делая экспорт нефти убыточным для российских компаний. Отказаться же от
экспортных поставок они не могли, будучи связанными долгосрочными контрактами.
Как следствие, финансовые результаты всех крупных нефтяных компаний в IV
квартале будут весьма скромными — не исключены даже убытки по итогам этого
периода у отдельных компаний, оказавшихся в наиболее сложном положении с
экспортными контрактами.
Правительству пришлось даже однократно корректировать экспортные пошлины во
внеочередном порядке, а также сокращать интервал пересмотра экспортных пошлин, с
тем чтобы не допустить повторения подобной ситуации в будущем.
Попытки нефтяников частично компенсировать свои убытки за счет поддержания
высоких цен на внутреннем рынке натолкнулись на сопротивление антимонопольной
службы, проводившей расследование по использованию монопольного положения и
возможного картельного сговора на внутреннем рынке нефтепродуктов.
Наконец, не стоит забывать и о том, что именно нефтяные компании были самым
любимым активом в портфелях иностранных инвесторов — и именно акции нефтяных
компаний они были вынуждены продавать, когда потребовалось сократить российские
части портфелей акций.
«Гранды» нефтянки — Лукойл и Роснефть — пришли к концу года практически «ноздря
в ноздрю», потеряв примерно половину своей стоимости (53 и 52% соответственно).
Чуть лучше вели себя только акции Сургутнефтегаза, потерявшие «всего» 42% своей
стоимости в начале года — основной причиной этого является огромная денежная
«подушка», накопленная компанией за последние десять лет, что гарантирует ей не
только отсутствие проблем с рефинансированием долгов (которых у нее к тому же
практически нет) и обеспечивает исполнение инвестиционной программы по крайней
мере на ближайшие годы, но и дает возможность купить резко подешевевшие нефтяные
активы внутри страны или за рубежом. Более того, даже убыточные в последние годы
по рублевой отчетности валютные депозиты теперь оказались важным подспорьем для
компании — укрепление доллара по отношению к остальным валютам и ослабление
рубля резко увеличили стоимость валютных резервов компании в рублевом
исчислении.
Впрочем, привилегированные акции Сургутнефтегаза упали за год более чем на 60% —
как и у большинства остальных компаний, даже крупные денежные резервы не
гарантируют не только роста, но хотя бы стабильности дивидендов в кризисных
условиях, тем более у Сургутнефтегаза, традиционно экономящего на дивидендах.
Хуже крупнейших компаний чувствовали себя акции Газпром нефти — ее крупные
инвестиционные проекты будет сложнее финансировать в нынешних условиях,
контролирующий акционер —Газпром — сам столкнулся с ухудшением финансовых
показателей, а без крупных капиталовложений добыча компании будет снижаться
быстрее, чем в среднем по отрасли.
Газовые компании — Газпром и НОВАТЭК — оказались сильнее подвержены падению цен
на энергоресурсы. В отличие от экспорта нефти, доходы от продажи газа по большей
части остаются в карманах добывающих компаний, а не перераспределяются в пользу
государства, поэтому снижение мировых цен на газ, следующее за падением нефтяных
цен, гораздо сильнее скажется на доходах газодобывающих компаний.
Как следствие, акции газовых компаний упали заметнее, чем нефтяных — Газпром
потерял 70% своей стоимости в начале года, а НОВАТЭК — почти 75%, что примерно
соответствует темпам падения российского фондового рынка в целом за тот же
период.
Угольная отрасль чувствовала себя хуже рынка в среднем — так, акции Распадской
упали с начала года более чем на 80%, а по сравнению с пиковыми значениями
середины года — почти в 10 раз. На угольной отрасли сказалось резкое сокращение
спроса на коксующиеся угли в металлургии, которая, в свою очередь, столкнулась с
резким падением закупок металла со стороны крупнейших клиентов — строителей и
автопроизводителей. На котировках акций Распадской сказались также и результаты
проверки ФАС, вылившиеся в решение о злоупотреблении доминирующим положением на
рынке.
Сложной оказалась и ситуация в электроэнергетике, где большинство компаний
подешевели существенно сильнее, чем российский рынок в среднем. Для генерирующих
компаний — ТГК и ОГК — это было связано, в первую очередь, с изменением условий
на кредитном рынке, так как огромные капитальные затраты, которые, в
соответствии с инвестиционными соглашениями, являются частью договоров
купли-продажи в ходе реорганизации РАО ЕЭС, обойдутся компаниям
электроэнергетики намного дороже. Привлечение кредитов как на внутреннем, так и
на внешнем рынке резко подорожало вследствие мирового кредитного кризиса, а о
привлечении новых средств за счет дополнительной эмиссии акций теперь можно
забыть по крайней мере на 1—2 года, так как ценность акций в глазах
потенциальных инвесторов сейчас очень невелика.
Лучшая по доходности ОГК-5 подешевела за год на 75% — чуть сильнее, чем индекс
РТС. Падение цен акций остальных генерирующих компаний было еще более сильным.
Если контролирующий иностранный инвестор ОГК-5 может рассчитывать на чуть более
мягкие условия привлечения кредитов для своих инвестиционных программ на Западе
под собственные гарантии, то у принадлежащих российским инвесторам генерирующих
компаний ситуация намного сложнее. Как следствие, котировки последних упали
значительно сильнее — акции ОГК-2 и ОГК-6 подешевели более чем вдесятеро.
Аналогичная картина и с ТГК — те компании, в которых контрольный пакет акций
принадлежит крупным иностранным инвесторам, вели себя чуть лучше остальных,
однако только одна из них — ТГК-10 (контролируемая концерном Fortum) —
подешевела чуть меньше, чем российский рынок в целом, остальные компании упали
существенно сильнее фондового индекса. Благодаря менее масштабным инвестиционным
программам и, соответственно, более низким ожидаемым потерям в связи с ними,
акции ТГК в среднем подешевели меньше, чем акции оптовых генерирующих компаний.
Предстоящий год останется довольно сложным для рынка акций — однозначно ожидать
роста котировок могут только закоренелые оптимисты. Если американская экономика
продолжит сваливаться в рецессию, то мировой спрос на энергоресурсы продолжит
сокращаться — с печальными последствиями как для финансовых показателей
компаний, так и для котировок их акций.
Тем не менее при вложениях на более длительную перспективу — от трех лет —
вложения в акции российского ТЭКа становятся более привлекательными. Так,
сокращение нефтедобычи в мире на протяжении этого периода, вероятнее всего,
опередит падающий спрос, что подтолкнет цены на нефть вверх. Вслед за нефтяными
ценами начнет дорожать и природный газ, что должно обеспечить рост котировок
акций компаний нефтегазового сектора.
Ситуация в электроэнергетике будет в значительной мере определяться действиями
правительства, в частности, его готовностью идти на компромиссы в вопросах
изменения инвестиционных обязательств ОГК и ТГК. При определенных уступках со
стороны государства акции этих компаний могут подорожать уже в 2009 г. Для
частных инвесторов лучше держаться подальше от этих ценных бумаг, пока ситуация
не начнет проясняться.
Акции энергосбытовых компаний, в принципе, менее других подвержены кризисным
явлениям, благодаря относительно стабильному бизнесу, слабо зависящему от
мировой конъюнктуры, однако в период кризиса платежеспособность крупных
потребителей может пострадать, подрывая финансовые показатели сбытовой компании.
Кроме того, низкая ликвидность акций сбытовых компаний может оказаться
обоюдоострым оружием — с одной стороны, у инвесторов может появиться шанс купить
акции очень дешево, с другой — акции любой из них могут долго оставаться
недооцененными из-за отсутствия спроса.
|
|
| |
|
|
| |
|
|
|
|
