| |
return_links(1);?> |
return_links(1);?> |
return_links(); ?> |
|
| |
|
|
| |
Сохранить нельзя уничтожить
|
|
| |
Государственная экологическая экспертиза была несовершенна, но это не повод от нее отказываться.
|
|
| |
Сергей ВАСИЛЬЕВ *,
руководитель научно-методического совета ЗАО «Группа компаний ШАНЭКО»
|
|
| |
ВОПРОСОВ БОЛЬШЕ, ЧЕМ ОТВЕТОВ
 Готовя в прошлом году экспертное заключение к проекту закона «О внесении
изменений в Градостроительный кодекс…», я сформулировал свои замечания.
Обозначу сжато лишь некоторые из них:
1. Законопроект одновременно вносит принципиальные изменения более чем в десяток ключевых федеральных законов, в то
м числе природоохранных. Это приведет к нелегитимности многих десятков правовых
нормативных актов. В итоге существующая природоохранная система страны будет
дезорганизована.
2. Предлагаемая концепция изменения законодательства построена на узкоотраслевых задачах. Не рассмотрено и не
оценено влияние предлагаемых изменений на обеспечение правопорядка в иных
сферах деятельности.
3. Недопустимо предложение подчинить принципы и механизмы сразу нескольких отраслей права закону, регулирующему
отношения в градостроительной деятельности, а точнее — текущей потребности одной
из отраслей народного хозяйства.
4. Одним решением предлагается исключить 10 действующих целевых экспертиз
проектной документации, включая экспертизу безопасности ядерных установок.
5. Обсуждаемые поправки в явной форме являются частью общего плана ревизии
законодательной базы, построенного на абсолютизированных идеях «рациональной
экономической организации» и экономического прорыва, без учета издержек по
другим сферам отношений.
При этом не проводится комплексный мониторинг
результатов этой ревизии. Если бы такой мониторинг проводился, не осталось бы
незамеченным, например, что ревизия управления в лесной сфере сопровождается
снижением объемов заготовок леса, потерями платежей от использования расчетной
лесосеки, увеличением потерь от участившихся лесных пожаров. Перечислять можно
долго. Показательно, что на совещании, проведенном Росстроем 12 января 2007 г.,
то есть уже после вступления в силу поправок, их инициаторы не смогли ответить
на большую часть заданных им вопросов. На август 2007 г. вопросов только
прибавилось.
Авторы поправок аргументировали свою инициативу необходимостью выполнения
национальной программы по обеспечению россиян доступным жильем. С их точки
зрения, существовавший в России порядок принятия градостроительных решений
устарел, стал тормозом на пути взлета экономики, поскольку сковывает
хозяйственную инициативу инвесторов и собственников предприятий. По этому
поводу вполне к мест у заметить, что в стране действует несколько национальных
программ, и подстраивать законодательство под ту или иную из них — большая
ошибка. Подобное уже практиковалось в советский период и себя не оправдало.
ЭКСПЕРТИЗА КАК СОЦИАЛЬНЫЙ ЗАКАЗ
Рождение механизма и структуры ГЭЭ было объективно. «Новая эра» однажды должна
была наступить при любой погоде. Использование экологических подходов в
разработке проектов, организация реально независимой экспертизы возникли
объективно, были стимулированы осознанием общего экологического кризиса в
стране. Существенно, что первые экологические экспертизы в СССР проводились по
так называемым стройкам века — как социальный заказ, научной общественностью и
под контролем прессы. Общая атмосфера демократизации общественной жизни, прямое
участие общественности, привлечение ученых — все это предопределило введение в
последующем в законодательство особого рода экологических требований, особые
принципы организации и проведения ГЭЭ.
Как подтверждает практика и специальные исследования, проведенные Всемирным
банком и группой российских экспертов, требования представления материалов ОВОС
(«Оценка воздействия на окружающую среду») на государственную экологическую
экспертизу (ГЭЭ) и проведение самой ГЭЭ являлись для российских предприятий
основным побудительным мотивом выполнения экологических оценок. Требования
обязательности и гласности ГЭЭ, правовых последствий заключения ГЭЭ более всего
прочего стимулировали заказчиков и проектные организации к подготовке материалов
экологического обоснования намечаемой деятельности. Именно механизм
экологической экспертизы стал непреодолимым барьером на пути многих опасных или
общественно не приемлемых проектов. Подготовка экологически обеспеченной
намечаемой деятельности включает две неразрывно связанные части: процесс ОВОС и
Государственную экологическую экспертизу. ОВОС сопровождает разработку
документации по намечаемой деятельности с этапа замысла, градостроительного и
экологического обоснования, разработки технического задания на проведение ОВОС
до экспертизы проектной документации. Принятые с 1 января изменения практически
означают прекращение действия «Положения об оценке воздействия намечаемой
хозяйственной и иной деятельности на окружающую среду Российской Федерации».
Примечательно, что формально эта процедура не отменена. Но это уловка, обман.
Нет ГЭЭ — нет и ОВОС. Уточню, что речь идет об одном из немногих реальных
институтов гражданского общества в России.
ХУДШЕЕ ИЗ ВОЗМОЖНОГО
ГЭЭ выполнила свою миссию. В какой то мере ее ликвидация закономерна, и причина
тут не одна. Есть субъективные причины, но есть и объективные. Во-первых, утверждение, что все поголовно приходили в восторг от решений ГЭЭ, было бы
слишком большой натяжкой. Для недовольства экологической экспертизой было
несколько причин. На первом месте — амбиции власти: почему какие-то эксперты
решают, строить дом, завод, нефтепровод или нет?
Не всех устраивало и то, что экологическая экспертиза ориентирована на
комплексность оценки, что она использует принцип гласности, высвечивает все
стороны хозяйственной деятельности, в том числе правовые основания
строительства, реальных участников.
И, конечно, сыграла роль неготовность государства, его правовой базы и традиций
к принципам экологических оценок, к использованию в чиновничьей работе императивов. Но и сам механизм ГЭЭ начал давать осечки. Он стал все в большей
степени проявлять свою консервативность, в нем объективно накопились внутренние
противоречия. Экологи, надо заметить, это понимали. В журнале «Экологическая
экспертиза и ОВОС», № 1 1996 г. был опубликован материал об опасности
абсолютизации вводимой системы ГЭЭ, о необходимости формирования гибких и
адекватных механизмов в экологических оценках. Дискуссия шла бурная.
А идея о ликвидации ГЭЭ обсуждалась в высоких сферах постоянно, и постоянно
предпринимались попытки ее разгона — в 1992, 1997, 2000, 2004, 2006 гг. Пятая
попытка удалась. Если суммировать причины и последствия, можно сказать так:
накопившимися проблемами воспользовались заинтересованные люди, чтобы
избавиться наконец от помехи. Вместо развития этого уникального механизма
гражданского общества принято волевое решение уничтожить его совсем. То есть из
возможных вариантов выбран худший.
РЕЗУЛЬТАТ И ПОСЛЕДСТВИЯ
Объективно они не в пользу окружающей среды. Вбит крепкий гвоздь в деградацию
механизма природоохраны, системы, где экологическая экспертиза активно
участвовала в реализации политики установления экологического правопорядка.
Экологические отношения — слабо структурированная система, нуждающаяся во
внешней поддержке. Равновесие достигается информированием общественности,
особым контролем и надзором, привлечением бюджетных средств. Отныне равновесие
нарушено. Бизнес потерял своего оппонента. Что он от этого выиграет — большой
вопрос. Экологические отношения — отношения социальной сферы. Государственная
машина объявила и реализует в этих отношениях однобокую политику — ограничения
государственных регламентаций по отношению к бизнесу. По сути, ворота для
нарушений открыты. А что случается, когда в одночасье государство
самоустраняется от решения социальных задач?
Механизм ГЭЭ сдерживал российские авось, безответственность, стремление к халяве
любой ценой. Те м самым он страховал общество. С ликвидацией ГЭЭ повышаются
риски и для предприятий, и для общества.
ЧТО ДЕЛАТЬ?
Работать. Теперь более понятно, в каких направлениях. Прежде всего в подготовке
Экологического кодекса России. Одновременно надо запустить механизмы развития
активности общества в экологической оценке деятельности. Начать с того, к чему
сегодня у населения есть интерес, — с предметов потребления и жилья, с дворовых
территорий. Здесь актуально и возможно введение, развитие системы стандартов
качества предметов потребления, объектов и комплексов гражданского
строительства. Существующая в мире практика указывает, что это реальный и
эффективный (не административный!) механизм поддержания благоприятной
окружающей среды, повышения комфортных условий проживания населения.
*С 1988 по 2000 г. возглавлял государственную экологическую экспертизу
Москомприроды, в составе рабочей группы занимался подготовкой закона об
экологической экспертизе.
С 1 января вступил в действие новый Градостроительный кодекс РФ, который
предусматривает организацию и проведение единой государственной экспертизы
проектной документации. Одновременно приняты поправки в действующее
законодательство, исключающие «иные государственные экспертизы», в том числе
государственную экологическую экспертизу предпроектной и проектной
документации. Основной мотив: устранить барьеры реализации национального проекта
«Доступное жилье». Инициаторами поправок в действовавшее законодательство стали
депутаты Госдумы В. Басыгысов, Е. Богомольный, В. Ельцов, П. Камшилов, В.
Плескачевский, Д. Саблин, А. Хинштейн, М. Шаккум, В. Шпорт.
Из системы принятия решений по хозяйственным объектам исчезла экологическая
составляющая, требования охраны окружающей среды значительно понизились, что
обещает разнообразные проблемы инвесторам, гражданам и обществу в целом.
|
|
| |
|
|
|
|
